Интервью с ведущим редактором современной прозы изд-ва «Эксмо»
отсюда:http://twunion.com/index.php?al=news&id=153&act=moreБеседуем с Юлией Качалкиной
— Юлия, по гороскопу вы собака и рак. У такого знака характер должен быть настоящего вождя: высокий темперамент, много страсти и инициативность. Как в вас эти два зверя уживаются? Каков ваш жизненный лозунг?
— Рубен, я когда-то в юности услышала, запомнила, а теперь удовлетворенно повторяю себе, что собака – пастух. Она маленькая, серенькая, меховая, как правило тихая, но она способна пасти стадо, охранять и следить за порядком, ее слушаются. Такой образ мне очень нравится. В нем нет лишнего пафоса, но есть какая-то аккуратная гордость дел и поступков. Потому что собака – она же может и у блондинки в сумочке сидеть. А может вот так, работать.
Девиз… банальный: делай что должно и будь что будет. На самом деле он безумный. Ведь кто знает, что «должно», а уж тем более – «что будет»? главное в этом девизе глагол «делай». Я постоянно что-то делаю, не могу даже минут на пятнадцать остановиться.
Сегодня вообще очень сложно жить с девизом в голове, потому что время провоцирует к… как бы это сказать… гибкости. Девизов в идеале должно быть много, как красивого белья – на каждый день;)
— Опишите ваш путь от технического переводчика к ведущему редактору редакции современной русской прозы в издательстве «Эксмо». Как он складывался?
Память – неплохой драматург, она способна придать логику порой самым странным событиям, связать их в историю, которую можно годами шлифовать и научиться преподносить как «конфетку». У меня, конечно, тоже есть такая «конфетка», но давайте я расскажу на этот раз иначе – проще: училась на журфаке МГУ им. Ломоносова, переводчиком подрабатывала на оплату репетиторов, хотела стать профессором-филологом (почти восемь лет специализировалась на творчестве Михаила Булгакова), но потом молодой человек, в которого я тогда была влюблена, сказал, что женщина не должны быть слишком умной. И я поверила, — бросила аспирантуру, пошла работать в литературный журнал «Октябрь», автором которого до этого была на протяжении нескольких лет. Ирина Николаевна Барметова меня «пригрела» и научила, наверное, каким-то базовым навыкам существования в литературном мире. Я же такая наивная была – сейчас как вспомню, так вздрогну.
Так вот, она меня взяла к себе, я там очень весело и интересно проработала три года, потом на презентации «Редких земель» (Аксенов был автором и «Октября», и ЭКСМО) я познакомилась с директором одного из дивизионов ЭКСМО – Леонидом Шкуровичем (он сейчас возглавляет издательство «Азбука-Аттикус»), и он пригласил меня к себе в команду. Переход был реальным переломом – мировоззрения в том числе. Потому что одно дело выпускать старейший русский литературный журнал – неспешно, богемно, с таким старинным шиком и смаком, а совсем другое – крутить гигантские колеса огромного механизма крупнейшего издательства Европы и России.
Скачок в развитии произошел колоссальный, я даже внешне изменилась. Но до сих пор вспоминаю время перехода как одно из лучших в моей жизни. Все должно развиваться и двигаться. В движении – жизнь.
— За годы работы редактором у вас накопился огромный опыт. Задам банальный вопрос: «С чего начинается редактирование?».
— Коварный вопрос. Редактирование – это процесс мистический, по крайней мере, я к нему так отношусь. Я сама уже очень давно не редактирую тексты. Просто чтобы пояснить: редактор в издательстве – это не литературный редактор. Это менеджер проектов, который ведет переговоры, придумывает рекламные кампании, следит за производственными процессами, организует работы подразделений… но когда-то и я была литературным редактором, и редактура для меня начиналась с проверки имен героев. Потому что очень часто героя в начале романа зовут Петя, а к концу он превращается в Сережу. Примеров очень много, просто они, слава богам, не доходят до читателя.
Потом смотришь на факты – даты, географию. Ты должен как бы проверить космос писателя на прочность, чтобы он выдержал настоящие, не игрушечные нагрузки. Ведь в России от книги до сих пор ждут какого-то откровения – это не просто фан и досуг. Это что-то сакральное. А сакральное должно быть правильно построено. Так что редактор проверяет прочность стен, полов и потолков, чтобы можно было жить.
— Что для вас «истинный вкус»? В чем он состоит?
— Вы знаете, я живу так жадно (другого слова не найду), что вкусов должно быть одновременно много. Я поэтому часто даже несочетаемые вещи ношу – например, браслеты, которые совсем не подходят к одежде, макияж, который совсем не подходит к очкам и тд. Так что вкусов должно быть много, нужно много хотеть, тогда хоть что-то точно получится.
— Дружинин разбирая рукопись Толстого писал: «Каждый ваш недостаток имеет свою часть силы и красоты, почти каждое Ваше достоинство имеет в себе зернышки недостатков». Как вы оцениваете достаток и недостаток произведения?
— В работе я должна руководствоваться не своими личными критериями при отборе рукописей, а целым комплексом критериев, которые мы командно вырабатываем – с менеджерами по продвижению, с маркетологами, с пиарщиками… я работаю в коммерческом издательстве, поэтому самый главный критерий для произведений – хорошие продажи и высокие тиражи. А если говорить как читатель, абстрагируясь от должности (насколько это вообще возможно) – я люблю жестокие и странные книги. Очень ценю линейку изданий Kolonna Publishers, прозу Стивена Миллхаузера, Мишеля Фейбера, ну вы понимаете, о чем я. Чтобы смерть и жизнь были перемешаны.
— При отборах произведений важна ли для вас репутация и известность автора?
— Смотря, что иметь в виду под репутацией и известностью. Вот если мне автор в письме напишет, что его прочло в интернете сто пятьдесят «френдов» и он на этом основании считает себя известным, я скорее отложу такого соискателя и десять раз подумаю, стоит ли с ним работать.
Важны реальные тиражные успехи, количество успешных книг в портфеле и – пожалуй, самое важное – умение трудолюбиво и кропотливо работать по согласованному с редактором (со мной) графику. Планируешь в марте сдать новый роман – будь добр, сдай. Прояви четкость и профессионализм.
В писательстве ведь очень немного зависит от таланта, и очень многое – от трудолюбия.
-У каждого редактора существуют удачи и неудачи. Расскажите о них. За что радуетесь, о чем жалеете?
— Ой, ну не знаю, я все свои профессиональные неудачи стараюсь использовать как повод превратить их в удачи. Понимаете, все, что находится в работе (а у меня в работе около сорока авторов – живых и мертвых) – все удачное, иначе мы не стали бы в это ввязываться.
— На какую литературу сегодня существует спрос? Можете ли описать портрет потенциального покупателя книг издательства «Эксмо»?
— Целевая аудитория книг ЭКСМО сильно сегментирована, у каждой ниши – свой читатель, они, конечно, пересекаются. Мы ежеквартально делаем огромные исследования ЦА, на основе которых потом разрабатываем ценовую политику, дизайн книг, строим матрицы и прочие сложные схемы… в чем-то мы сегодня похожи на фантастическую организацию будущего, имеющую дело с иллюзиями человечества.
По современной российской прозе читатель (ядро аудитории) – 45-55 лет, читатель стареет, это, увы, процесс неизбежный. Молодежь вся в фантастике – до 35 лет все там, а нам достаются уже пожившие и хорошо пожившие люди – осторожные и привередливые.
— Какие книги ожидаются к Новому Году? Чем порадуете?
Выйдут новые книги Романа Сенчина, Юрия Буйды, Валерия Панюшкина, Елены Крюковой, будет много новых имен – Ада Самарка, например, среди них. Будет новая книга Димы Быкова и новые романы Антона Чижа. В общем, каждый найдет свое в нашей копилке сокровищ.
Рубен Ишханян
«Мы же не можем убивать всех писателей, чтобы делать их книги популярными!»
Основатель и генеральный директор крупнейшего российского издательства «ЭКСМО» Олег Новиков рассказал «Деловому Петербургу» о правильном мостике между автором и читателем.«ДП»: На мировом книжном рынке то и дело появляются большие имена: Дэн Браун, Дж. Роулинг, Стиг Ларссон. Почему среди этих имен нет российских писателей?
Олег Новиков: Раньше считалось, что на Западе маркетинг эффективнее, что они умеют делать имена, но сейчас стало ясно: проблема не в этом. Тот же Ларссон, которого мы издали, продается у нас не потому, что он у них популярен. Это никак не связано. Конечно, определенная работа в издательстве делается, но она делается и по другим авторам. Тут реально хорошая проза, интересный сюжет.
Хорошая литература находит путь к сердцам читателя. Дело тут не в издателях, что они не так или не то издают, а в том, что просто не хватает интересного чтения, хороших писателей, имен. Поверьте, у нас в издательстве выходят тысячи наименований книг. Порой нас обвиняют в том, что издаем сионистскую литературу, антисемитскую, антисоветскую или, наоборот, профашистскую. И такие письма из прокуратуры приходят.
Никаких идеологических ограничений, поверьте, нет на сегодняшний день, и нам никто не звонит из администрации, не спрашивает: почему вы этого издаете, а того — нет? А вопрос в том, как сделать книгу, которая бы нравилась читателю, чтобы ее хотелось читать.
Один журналист написал в глянцевом журнале, что Стигу Ларссону-де сильно повезло: он умер, когда начала издаваться его книга, и это сделало его популярным. Не согласен. Мы же не можем убивать всех писателей, чтобы делать их книги популярными! Я думаю, его успех связан не с пиар-ходами, о которых часто пишут журналисты и к которым нас активно призывают авторы.
Они говорят: будете меня пиарить, будете рекламировать — тогда я буду вам продвигать книги. Мы объясняем, что можем что-то сделать, но контент первичен, нужно качество чтения, книги. Издательство может помочь, редактор может помочь, но он не может вложить идею, мысль, текст. Увы, мало авторов, которые умеют писать.
«ДП»: Но если бы к вам пришел будущий Стиг Ларссон, с ним не стали бы разговаривать. Его бы спросили: а кто вы такой?
Олег Новиков: Подождите — у нас в год выходит сто новых писателей! Абсолютно неизвестных, с нуля! Рукописей приходит порядка тысячи, и действительно многое — полная галиматья. Но сто новых авторов не могут стать популярными!
Конечно, многое зависит от профессионализма редактора: этого он увидел, этого не увидел, этого понял, этого не понял. Но не было ни одного автора, которого мы бы упустили, а завтра он стал популярным. Было много авторов, подававших надежды, на которых мы рассчитывали, но которые этих надежд все же не оправдали.
«ДП»: Насколько издательское дело в России — часть глобального процесса?
Олег Новиков: Во всем мире книжные рынки национальны, потому что язык имеет важное значение. Есть крупные компании: англо-американские, немецкие, французские, есть конгломераты: Random House, Hachette, но российский рынок целиком национален. У нас есть особенность: во всем мире бестселлер №1 — это, как правило, англоязычный автор, а у нас — наши авторы. Такое положение удалось сохранить в том числе и благодаря нашим усилиям, мы нашли новых авторов. Ведь в начале 1990-х старые авторы перестали писать и все заполонила западная литература.
«ДП»: А завоюют ли когда-нибудь наши, ваши авторы международный рынок?
Олег Новиков: Пока это маловероятно, к сожалению. Мы продаем какие-то права в Восточную Европу, Италию, Испанию, но пока никто из наших авторов особо популярным там не стал. Это ведь зависит не столько от нас, сколько от их издательств, читателей.
«ДП»: Оказывается, у нас издается, судя по названиям, гораздо больше книг, чем в советское время.
Олег Новиков: Раньше выходила идеологическая литература, специализированная, нормативная. Сейчас выходит в 4-5 раз больше названий книг художественной литературы. Но стало ли от этого больше хороших авторов? Вопрос.
Я как издатель свою миссию вижу в том, чтобы обеспечить надежный, правильный мостик между автором и читателем. Донести до читателя информацию об авторе. Но научить писателя писать я не готов, мы этого не умеем.
«ДП»: Вы, издатель, пришли к выводу о том, что необходимо иметь собственную книжную сеть. Как вы сочетаете эти две области бизнеса?
Олег Новиков: Вы же были в магазинах сети «Буквоед»? Разве их можно назвать магазинами издательства «ЭКСМО»? Я как акционер издательства «ЭКСМО» инвестировал деньги, заработанные в издательском бизнесе, в книжную розницу, потому что считаю эту инвестицию финансово привлекательной.
Да, в стране не хватает книжных магазинов, тем более хороших. Этот бизнес хочется развивать как отдельный, независимый.
Там кроме меня есть другие, миноритарные, акционеры, которые в том числе этим бизнесом управляют. Их работа основывается не на интересах издательства «ЭКСМО», а на интересах книготоргового бизнеса. Поэтому есть финансовые результаты, есть рентабельность, есть возможность эффективно инвестировать средства.
Эти инвестиции обеспечивают 6%-ную прибыльность розницы, но это все равно прибыль и возможность развития. Это и в интересах «ЭКСМО», и в интересах других издательств, и в интересах читателя. Мы для себя уяснили простую парадигму: для лидеров книжного рынка полезно все, что развивает рынок.
Существуют компании, которые не развивают книжный рынок, а только мешают ему. Они терпят убытки, которые ложатся на операторов книжного рынка, отчасти и на авторов — на всю цепочку.
Операторы, не имея информации, верят этим компаниям на слово, но верить там не во что, есть цифры. Бизнес — это цифры, и они не показывают просвета, а показывают неминуемый крах. Но тогда чем быстрее это произойдет, тем быстрее освободится место, и на место неэффективных собственников придут эффективные.
«ДП»: Когда наши писатели начнут получать столько же, сколько Дж. Роулинг?
Олег Новиков: Наши авторы реально получают 15-20% от продаж. Конечно, это не такие деньги, как на Западе, но у нас и книги стоят дешевле, чем на Западе. Цена зависит, к сожалению, от покупательной способности российского читателя. Но Роулинг на Западе — исключительный пример, там тоже много авторов, которые зарабатывают немного.
Я писателям говорю честно: если вы пишете, чтобы много заработать, лучше бросьте. Писательство — это тяжелая ноша, в других областях можно заработать больше. У нас есть писатель Вадим Панов, он был достаточно успешным предпринимателем и стал писать потому, что ему очень захотелось, а не ради того, чтобы заработать много денег. Теперь он неплохо зарабатывает литературным трудом. Есть два-три десятка писателей, доходы которых больше $1 млн в год. Это уже неплохо, тем более по сравнению с остальными жителями нашей страны.
«ДП»: Чем объяснить такие небольшие средние тиражи книг по сравнению с советскими временами?
Олег Новиков: Во-первых, количество названий резко выросло, и читателю сейчас труднее сделать выбор. Неподготовленный читатель заходит в книжный магазин, и ему непонятно, что выбирать.
Магазины объективно стали лучше, но от этого книг больше покупать не стали. Покупательная способность сильно не выросла, а количество названий резко возросло, поэтому тиражи объективно упали. С другой стороны, взять обеспеченность книжными магазинами.
У нас на 80 тыс. жителей приходится один книжный магазин. На Западе эта цифра на порядок меньше: на 5-7 тыс. жителей — один магазин. Даже в Москве, считающейся обеспеченной книжными магазинами, их в 5 раз меньше, чем в Париже. А в регионах их остро не хватает, и не получается товаропроводящей цепочки.
В год в стране выходит 100 тыс. наименований книг, а в провинциальные магазины попадает в лучшем случае 20-30 тыс. С точки зрения маркетинга мы не отстаем от Европы, мы ее даже обгоняем. К нам приезжают издатели из Франции, смотрят на наши технологии и говорят: у вас маркетинг даже лучше, чем у нас. А тиражи меньше! Конечно, есть и наша ответственность за это, и надо с этим работать.
«ДП»: Что нужно сделать, чтобы создать хорошую нишевую издательскую модель, как это происходит на Западе? Драйв?
Олег Новиков: Драйв нужен всегда. Но еще нужен профессионализм, нужны годы навыков работы с затратами, себестоимостью. Ведь за счет чего западные издательства умудряются продавать книги относительно дешево? Они понимают, где можно себестоимость прижать, знают, как работать с авторами, с каналами продаж, чтобы весь тираж продать и не было остатков.
«ДП»: Как на книжном рынке сказался кризис 2008-2009 годов?
Олег Новиков: Рынок в целом в натуральном выражении упал процентов на двадцать, в денежном выражении — процентов на десять. В 2009 году издательство «ЭКСМО» увеличило объемы продаж на 4%, в этом году планируем поднять на 10-12%. Тут чудес нет, мы стали еще тщательнее работать с авторами, оптимизировали часть затрат, но при этом не снижали затраты на продвижение и рекламу.
«ДП»: Со стороны создается впечатление, что вы увеличили эти расходы.
Олег Новиков: Просто рекламные носители стали дешевле.
«ДП»: Как вы пришли в издательский бизнес?
Олег Новиков: Отчасти случайно. Учился в Московском авиационном институте, после армии, на втором курсе, начал заниматься книжной логистикой, работал экспедитором компании, которая дистрибутировала книги. Мы с партнером создали свою компанию, которая покупала книги сначала государственных издательств: в 1993 году частных издательств не было. Отправляли книги в регионы, где был книжный голод, денежные средства оборачивались быстро, прибыль можно было тут же инвестировать в новые проекты.
Мы начали инвестировать в совместные проекты с издательством «Современник», с издательством Детского фонда, потом занимались своими проектами. Государственные издательства рушились, частные развивались. Работали шаг за шагом, и в 1996 году «ЭКСМО» уже входило в десятку крупнейших издательств.
Потом стали менять бизнес-модель, а в 2002 году — и структуру управления бизнесом, стали создавать дивизионы, передавать управление менеджерам, отвечая за стратегические вопросы, но не вмешиваясь в процесс создания книг. Бизнес развивался, развивались и мы.
«ДП»: Какие были главные вызовы, которые пришлось преодолеть?
Олег Новиков: Вызовы меняются, электронные книги — новый вызов. Консервативная книжная отрасль оказалась наверху технологического прогресса, сейчас она лидер по технологиям будущего.
«ДП»: Сейчас даже пенсионеры читают электронные книги через букридеры. Что новые технологии принесут в издательский бизнес через 5 лет, через 50? Не пропадет ли он вообще?
Олег Новиков: Вопрос в том, что пропадет — чтение или бумажная книга? Это не одно и то же. Если завтра будут господствовать электронные книги, вопрос для меня как издателя: а что от этого выиграет читатель? Зачем это нужно читателю? Я как издатель должен читателю помочь и на этом научиться зарабатывать деньги, построить бизнес-модель. Я, издатель бумажных книг, в данной ситуации выступаю за чтение.
Для электронных книг есть одна угроза — пиратство. Это угроза и для издателей, и для авторов. Если за интеллектуальную собственность не будут платить, то многие авторы не смогут себе позволить писать. Если пиратство будет искореняться, электронные книги смогут занять 20% рынка через 3-5 лет. Но с точки зрения чтения — если будут электронные носители, мы обеспечим к ним доступ. Доступность книги тогда повысится.
Издатели долгое время жаловались: нет книжных магазинов, никто не хочет заниматься дистрибуцией замечательных авторов, книги которых залеживаются на складе. Сейчас лучшие компании: Amazon, Apple, Sony — хотят дистрибутировать книги, создают для этого устройства.
Нам нужно к этому быть готовыми, надо радоваться, это скорее возможность, чем угроза. Угроза того, что издатель не найдет свою бизнес-модель, не сумеет адаптироваться, того, что нас вытеснит тот же Apple, который начнет работать напрямую с авторами. Но это вопрос нашей эффективности как издателей.
Мы должны работать не для себя, а для читателя. Скачивание книг позволяет не ходить в книжный магазин. Но в книжном магазине ты можешь купить книгу, которая дает и тактильные ощущения. От этого люди не откажутся, но, конечно, будут читать и с ридера.
«ДП»: Как вы готовитесь к новой ситуации?
Олег Новиков: У нас есть отдел электронной коммерции, мы заключаем с авторами договоры на права издания электронных книг, мы инвестировали в компанию «Литрес», которая является безусловным лидером рынка электронных книг, с тем чтобы помочь ей развиваться.
Мы передаем им права, потому что передавать права неизвестно кому страшно. Я не говорю, что мы понимаем и умеем, мы не зарабатываем на этом, мы учимся. Но я как издатель электронных книг не боюсь, потому что это возможность издавать больше книг для читателя, а я работаю ради него.
Справка: издательство «ЭКСМО» — лидер российского рынка по количеству наименований книг и общему тиражу (данные Российской книжной палаты, 2008 год). Доля «ЭКСМО» на книжном рынке составляет 18% (РКП, 2009 год). Также в числе крупнейших российских издательств — «АСТ», «Азбука», «Амфора» и др.
Деловой Петербург
http://www.dp.ru/a/2010/04/30/Gendirektor_izdatelstva
| Jun. 25th, 2015 04:15 pm ЭКСМО: «Это не издательство, а рабы на галерах» HR ЭКСМО продолжает искать человека для замещения вакансии в Редакции №1 ЭКСМО, в отделе мужской остросюжетной прозы. В той самой конторе, где долгое время публиковался ваш покорный слуга. «Ищут пожарные, ищет милиция, ищут фотографы в нашей столице…» Почему-то меня это не удивляет. В смысле, не удивляет постоянная текучка в данной организации. Если менеджмент ЭКСМО относится к авторам — за редчайшим исключением — как к таджикским гастарбайтерам, как к бесправному сословию, как к лохам, без которых жизнь плоха, то почему, спрашивается, они должны как-то иначе относиться к персоналу? Ниже подборка отзывов об ЭКСМО из Сети. Хочу подчеркнуть, что специально негатив не выискивал. В какой-то момент стало интересно, что пишут про ЭКСМО его бывшие сотрудники. Как оценивают эту организацию те, кто какое-то время поварился в этом котле. Запрос по поиску «эксмо отзывы о работодателях» принес интересные результаты. Ссылка: http://orabote.net/feedback/list/company/8945 P.S. В Сети, конечно, можно найти и другие мнения, комплиментарные для владельцев ЭКСМО. PR служба у издательства, надо сказать, худо-бедно работает. Есть немалое число лоялистов из когорты издающихся, но я им не судья. В некоторых редакциях и отделах издательства и сейчас работают неплохие профессионалы и довольно приличные, судя по отзывам, люди (хотя таковых становится всё меньше). Но если брать в целом ситуацию, то отношение к своим сотрудникам, равно как и к претендентам на открывающиеся вакансии со стороны менеджмента и владельцев бизнеса оставляет желать, мягко говоря, лучшего. И последнее на сегодня. Вот чего не отнять у руководства ЭКСМО, так это изобретательности. Продолжение следует |
«Книги наших докторов пользуются спросом за границей»
— Евгений, чем вам запомнилась Франкфуртская книжная ярмарка?
— Пожалуй, самое главное впечатление от выставки — это общий позитивный настрой. Если еще лет пять назад на выставке ощущалась некоторая мрачность и неуверенность из-за последствий кризиса 2008 года и его новой волны, многие переживали за судьбу бумажных книг, опасаясь экспансии электронных изданий, то в этом году ярмарка показала, что мировой издательский рынок очень хорошо себя чувствует. Растут показатели в Европе, в Восточной Европе, даже в Прибалтике отмечается активный рост, что говорит о большом потенциале рынка. Есть некоторые проблемы на российском рынке и у Бразилии. Это результат девальвации. Но в целом ощущения положительные. Выставка показала, что рынок приспособился к новым условиям.
— Раскраски так и остаются главным трендом сезона?
— Да, взрослые раскраски — это основной мировой тренд, на фоне которого все остальное просто теряется. Их тьма-тьмущая, они есть у всех издателей, в разных видах. И если какой-то издатель не выпускает книги для раскрашивания, это даже выглядит странно. Даже наш партнер компания Lonely Planet выпускает раскраски по городам. Мы их тоже планируем издать. В декабре у нас стартуют продажи раскрасок по «Гарри Поттеру» — это наша маленькая победа. Проект недешевый, но мы ориентируемся как раз на взрослую аудиторию — поклонников «Гарри Поттера», и эти раскраски, уверен, придутся им по вкусу. Да и сам продукт будет интересный, качественный. К издателю, который его делает, на Франкфуртской ярмарке стояла очередь.
— А российский потребитель так же заболел раскрашиванием, как и западный?
— Мы в этом отношении идем за всем миром. Раскраски — одно из направлений, которое позволяет показывать нам положительную динамику, в то время как все говорят о кризисе. Есть три таких глобальных направления: книги по плетению из резиночек, раскраски для взрослых и блокноты «Уничтожь меня» — самый продаваемый продукт на рынке. Это феноменальный тренд, который мы смогли не только поймать, но и раскрутить в России. Большой плюс книг для раскрашивания, творческих блокнотов, таких как «Уничтожь меня», — интернет и электронная книга с ними конкурировать просто не в состоянии.
— На ваш взгляд, откуда такой интерес взрослых к казалось бы детскому занятию, как раскрашивание?
— Во-первых, постоянное присутствие стресса в нашей жизни. Неслучайно книги для раскрашивания называют антистрессом. На западе, где люди часто обращаются к психологам, тема стресса вообще очень популярна. В России де-факто слишком много стресса, а потому наши Раскраски-антистресс тоже выстрелили.
Во-вторых, раскраска — это история из детства, и мы даем нашим читателям возможность вернуться в ту прекрасную пору. Люди это ценят.
В-третьих, за последние лет пять в России возрос спрос на взрослое творчество. Люди пошли рисовать, творить, искать себя, и раскраски — один из способов самореализации.
— Есть ли какие-нибудь российские проекты, которые заинтересовали зарубежную публику?
— Мы уже второй год активно работаем по продаже прав, и работаем достаточно успешно. В общей сложности нам удалось продать за границу порядка 30 позиций, и мы оцениваем позитивно и динамику, и интерес к русским авторам. Среди новых проектов, которые заинтересовали наших зарубежных партнеров, книги доктора Родионова, доктора Мясникова. Книги наших докторов пользуются спросом за границей. Также мы сразу в несколько стран продали права на книги Валерио Либралато — итальянского художника, живущего в России.
— В связи с непростой политической ситуацией, не появился ли спрос на политическую литературу или публицистику о России?
— Разве что на уровне отдельных позиций, но точно не на уровне тренда. Книжный рынок работает долгосрочно, и если издавать такие книги и продавать на них права, то пока продашь, пока переведешь, уже будет новая повестка дня, новые информационные поводы. К слову, я бы хотел отметить, что непростая политическая обстановка в мире никак не отразилась на наших партнерских отношения с западными издателями. Никаких вообще проблем нет, все прекрасно все понимают и по многим вопросам идут навстречу.
— Расскажите, что будет ждать посетителей на грядущей выставке Non/fiction. Будут ли презентованы какие-то новые мега-проекты?
— Мы будем рассматривать Non/fiction не как площадку для презентаций отдельных книг, а как уникальную возможность познакомить читателей с нашими ключевыми позициями, и соответственно, вся концепция нашего участия в выставке будет построена на этом. Хотя один проект, о котором хотелось бы сказать отдельно, у нас есть — это мировой супербестселлер «Очаровательный кишечник» Джулии Эндерс, который в России должен выстрелить так же, как «Магическая уборка» Мари Кондо.
Мы будем позиционировать «Очаровательный кишечник» как книгу, благодаря которой иностранцы живут на 10 лет дольше, чем русские. Это написанное легким доступным языком и чрезвычайно содержательное издание о том, как работает кишечник. Его автор провела огромное количество исследований, сделала массу выводов, которые будут интересны читателям. Прочтение этой книги, действительно, помогает не совершать ошибки в том, как вы со своим организмом взаимодействуете. Что вы едите, как едите, когда… Содержание работы построено на серьезных многолетних исследованиях с выводами, которые потрясают. Эта книга несколько лет была в бестселлерах на родине автора — в Германии, переведена на английский и французский, долгое время держится в топах продаж во Франции, Испании, Англии и Италии.
Тема непростая и, может, для нашего читателя немного необычная. Хотя совсем недавно такой же странной темой казалась «Магическая уборка». Сейчас видно, что в тех городах, где была проведена правильная работа, наблюдается настоящий ажиотаж вокруг книги и метода уборки КонМари.
Еще на Non/fiction мы будем активно презентовать разнообразные творческие блокноты, пятибуки, дневники, потому что эти издания сейчас по-настоящему востребованы, а нам есть что предложить нашим читателям. У нас большой и разнообразный, а главное — высококачественный ассортимент. Какие новые тренды придут на смену этому, посмотрим.
Редактор Виктора Пелевина покинула издательство
Эту новость нельзя считать ни корпоративной, ни узкопрофессиональной. Уход одного из лучших редакторов из издательства «Эксмо» взбудоражил не только писательские круги, но и простых читателей, любящих и ценящих книги. Несмотря на то, что Аминова не имела такой самостоятельности и известности, как Елена Шубина, под нее не было создано своей редакции (хотя планировалось), тем не менее, за 12 лет работы в «Эксмо» имя Аминовой стало брендом без дополнительной раскрутки.
Ольга Аминова возглавляла отдел современной прозы редакции номер один, занималась сентиментальной, остросюжетной и интеллектуальной прозой. Она редактор книг Виктора Пелевина, Владимира Войновича, Дины Рубиной, Александра Мелихова, Анны Берсеневой, Михаила Эпштейна, вывела на рынок и обеспечила популярность Олегу Рою, «открыла» Татьяну Веденскую, Александра Снегирева, Алексея Винокурова и других авторов, полюбившихся читателю. Заслуга Аминовой еще и в том, что в массовую литературу пробился рассказ. Непопулярный, как считалось ранее, жанр вновь обрел популярность и получил право на издание большими тиражами благодаря грамотным действиям редактора. С легкой руки Аминовой в редакции возникло направление литературы Young Adult, успешно сейчас существующее в виде импринта «Like Book». Ольга Аминова вырастила плеяду отличных редакторов, многие из которых возглавляют сейчас издательские подразделения.
Коллеги характеризуют Ольгу не только как мегапрофессионала, но и блестящего руководителя, ключевая характеристика которого — интеллигентность. Благодаря яркой внешности, умению держать себя, Аминова выделялась на любом мероприятии, будь то встреча с читателями, презентация книги или бизнес-ланч книгоиздателей и журналистов. (Как правило, на скучных и длинных мероприятиях издательства Аминова выступала ближе к концу, и это обстоятельство не давало журналистам разойтись).
О своем уходе из «Эксмо» Аминова написала вечером 8 августа на своей странице в соцсетях.
«Да, я ушла из «Эксмо». Точнее, я ушла из штата издательства Эксмо. Я не буду сидеть за своим прежним рабочим местом. Не буду руководить ни отделом, ни отдельно взятой группой современной российской прозы».
О причинах, по которым Аминовой пришлось покинуть пост, не говорится. Но уход редактора стал не первым в череде увольнений пертурбации и реформ издательства. В феврале в «Эксмо» произошла смена гендиректора. Олег Новиков, занимавший эту должность с 1991 года, уступил свой пост Евгению Капьеву, занимавшему должность директора департамента «Эксмо Non Fiction». Как заявил Капьев в первом после назначения интервью, главной его задачей на ближайшее время станет соответствие стратегии «Два-пять-десять»:
– Удвоить объемы продаж в течение пяти лет, напрямую коммуницировать с каждым пятым жителем и войти в топ-десять издательств Европы.
Пока не очень понятно, как сыграют на результат регулярная смена менеджеров издательства (прощальные письма от менеджеров приходят к журналистам регулярно) и уход одного из ведущих редакторов.
Из источников, близких к издательству, известно, что место Аминовой в редакции займет 36-летняя Юлия Качалкина. С 2015 года Качалкина работала шеф-редактором современной российской прозы в издательстве «Рипол классик». Позиционируя себя как альтернативу «Редакции Шубиной», Качалкина продвигала редакцию под своим именем, делая упор на эксперименты. «Редакция Качалкиной» старалась моментально реагировать на читательские запросы, издавая небольшими тиражами малоизвестных авторов.
Станет ли Качалкина новым редактором Пелевина – пока неизвестно.
Аминова отметила, что она останется внештатным редактором издательства: по-прежнему будет вести свои проекты, сохранит право номинировать на литературные премии и продолжит работу над книгами. Редактор поблагодарила авторов, которые, узнав об изменении статуса, не пожелали расстаться с ней.
«Те, кто слышит о переменах впервые из данной публикации, могут смело делать свой выбор. Ко всему отнесусь с пониманием», – отметила Аминова.
Остается добавить, что в свое время одна из причин, по которым Аминову приняли в «Эксмо» на высокую должность, была сформулирована начальством как «Умение держать удар».
ЛИЧНЫЙ ВЗГЛЯД
Мария Метлицкая: Олечка, верь, справедливость все-таки есть
Несмотря на то, что в своем фейсбучном посте Аминова изложила ситуацию максимально нейтрально и деликатно, близкие друзья и коллеги считают, что с любимым редактором поступили несправедливо.
Не все писатели, которых пестовала и любила редактор Первой редакции решились выступить со словами поддержки. Их можно понять, ведь речь идет о карьере и дальнейшем сотрудничестве с издательством. Но тем ярче и нужнее звучат слова поддержки от тех, чье писательское призвание не расходится с поступками. Одной из первых откликнувшихся стала замечательная писательница Мария Метлицкая. Она прислала в редакцию письмо со словами поддержки Ольги Николаевны.
Я довольно редко бываю в издательстве. не потому, что не хочу, а потому, что почти все вопросы сейчас можно решить средствами связи. Но, каждый раз, все восемь лет, когда я приходила сначала на Клары Цеткин, а потом на Зорге, меня встречала лучезарная улыбка Оли Аминовой. И ничего нет заезженного и пошлого в этом слове- именно так, лучезарная!
То, что Оля красавица и говорить не надо. Олиной интеллигентной, умной красотой можно любоваться и любоваться. Но главное — невероятный ум, невероятная тонкость, невероятное чутье, невероятный профессионализм, невероятная душевность и невероятная сердечность.
Определенно, у Творца в тот день было отличное настроение! Такая гармония во всем, вот уж и вспомнишь Антон Палыча по поводу»всего прекрасного в человеке»! Выходит, бывает.
Оля Аминова. Именно она разглядела меня. Именно так все и было. Господи, я вспоминаю тот день, когда моя Юля, мой бессменный редактор и мой дорогой человек, привела меня к Оле.
Как же я волновалась, как тревожилась! Но тут я увидела Олю! какие тревоги, какие волнения? Олины бесподобные глаза, Олина сказочная улыбка. Олина доброжелательность. Олина поддержка.
Ну вот опять я про красоту и женскую прелесть. Ну не могу удержаться, простите!
Люблю красивых и талантливых людей, что поделать!
Как странно бывает в жизни- такая вот встреча и меняется человеческая судьба. Да что там меняется- переворачивается на 360 и все! И жизнь твоя… Жизнь твоя переходит в другое качество. Жизнь твоя просто становится насыщенней, богаче. Счастливее.
Подумала- вот приду я на Зорге и все, вроде бы, так же. Да нет, не так. Я не встречу там Олю. Я не увижу ее доброжелательных, мудрых и теплых, прекрасных голубых глаз. Меня не встретит ее улыбка. . Я не услышу ее: «Машенька! Как я вам рада!»
Я не залюбуюсь ею- в который раз!- ее там просто не будет.
Да, бывает всякое. Жизнь, она такая. Жесткая, несправедливая. Дурная. Только вот не смирилась я с годами с несправедливостью- не смирилась и все!
Да потому, что очень хочется, чтобы родные и близкие… Умные и талантливые.Честные и порядочные- были рядом. Всегда.
Но как то не очень выходит…. Увы.
Олечка, дорогая, любимая! Да бог, что бы у вас было все хорошо! Дай бог, что бы все поскорее наладилось и вы были спокойны и счастливы! Или хотя бы- просто довольны! Сил вам, терпения, здоровья и веры! Веры в то, что справедливость все-таки есть!
Иначе совсем как то грустно….
Люблю вас очень. Всегда буду помнить то, что вы для меня сделали. Что вы изменили мою жизнь. И дай вам бог! Да так и будет- уверена!
Ваша Маша
реву…..
Справка КП
Ольга Аминова окончила филологический факультет педагогического университета в Ульяновске, защитила диссертацию, 12 лет проработала в Ульяновском педуниверситете, где преподавала историю русской литературы. После стажировки на кафедре истории русской литературы ХХ века МГУ осталась в Москве, стала сотрудничать с издательствами в качестве редактора, а впоследствии и гендиректора издательского дома. Увлекается живописью, музыкой, историей архитектуры.
«Мы же не можем убивать всех писателей, чтобы делать их книги популярными!»
Основатель и генеральный директор крупнейшего российского издательства «ЭКСМО» Олег Новиков рассказал «Деловому Петербургу» о правильном мостике между автором и читателем.
«ДП»: На мировом книжном рынке то и дело появляются большие имена: Дэн Браун, Дж. Роулинг, Стиг Ларссон. Почему среди этих имен нет российских писателей?
Футболисты научат читать книги
Олег Новиков: Раньше считалось, что на Западе маркетинг эффективнее, что они умеют делать имена, но сейчас стало ясно: проблема не в этом. Тот же Ларссон, которого мы издали, продается у нас не потому, что он у них популярен. Это никак не связано. Конечно, определенная работа в издательстве делается, но она делается и по другим авторам. Тут реально хорошая проза, интересный сюжет.
Хорошая литература
находит путь к сердцам читателя. Дело тут не в издателях, что они не так или не то издают, а в том, что просто не хватает интересного чтения, хороших писателей, имен. Поверьте, у нас в издательстве выходят тысячи наименований книг. Порой нас обвиняют в том, что издаем сионистскую литературу, антисемитскую, антисоветскую или, наоборот, профашистскую. И такие письма из прокуратуры приходят.
Олег
Новиков
Никаких идеологических ограничений, поверьте, нет на сегодняшний день, и нам никто не звонит из администрации, не спрашивает: почему вы этого издаете, а того — нет? А вопрос в том, как сделать книгу, которая бы нравилась читателю, чтобы ее хотелось читать.
Один журналист написал в глянцевом журнале, что Стигу Ларссону-де сильно повезло: он умер, когда начала издаваться его книга, и это сделало его популярным. Не согласен. Мы же не можем убивать всех писателей, чтобы делать их книги популярными! Я думаю, его успех связан не с пиар-ходами, о которых часто пишут журналисты и к которым нас активно призывают авторы.
Они говорят: будете меня пиарить, будете рекламировать — тогда я буду вам продвигать книги. Мы объясняем, что можем что-то сделать, но контент первичен, нужно качество чтения, книги. Издательство может помочь, редактор может помочь, но он не может вложить идею, мысль, текст. Увы, мало авторов, которые умеют писать.
«ДП»: Но если бы к вам пришел будущий Стиг Ларссон, с ним не стали бы разговаривать. Его бы спросили: а кто вы такой?
Книжный рынок России в 2009 году упал на 10% НовостьКнижный рынок России в 2009 году упал на 10%
Олег Новиков: Подождите — у нас в год выходит сто новых писателей! Абсолютно неизвестных, с нуля! Рукописей приходит порядка тысячи, и действительно многое — полная галиматья. Но сто новых авторов не могут стать популярными!
Конечно, многое зависит от профессионализма редактора: этого он увидел, этого не увидел, этого понял, этого не понял. Но не было ни одного автора, которого мы бы упустили, а завтра он стал популярным. Было много авторов, подававших надежды, на которых мы рассчитывали, но которые этих надежд все же не оправдали.
«ДП»: Насколько издательское дело в России — часть глобального процесса?
Олег Новиков: Во всем мире книжные рынки национальны, потому что язык имеет важное значение. Есть крупные компании: англо-американские, немецкие, французские, есть конгломераты: Random House, Hachette, но российский рынок целиком национален. У нас есть особенность: во всем мире бестселлер №1 — это, как правило, англоязычный автор, а у нас — наши авторы. Такое положение удалось сохранить в том числе и благодаря нашим усилиям, мы нашли новых авторов. Ведь в начале 1990-х старые авторы перестали писать и все заполонила западная литература.
«ДП»: А завоюют ли когда-нибудь наши, ваши авторы международный рынок?
Олег Новиков: Пока это маловероятно, к сожалению. Мы продаем какие-то права в Восточную Европу, Италию, Испанию, но пока никто из наших авторов особо популярным там не стал. Это ведь зависит не столько от нас, сколько от их издательств, читателей.
«ДП»: Оказывается, у нас издается, судя по названиям, гораздо больше книг, чем в советское время.
Олег Новиков: Раньше выходила идеологическая литература, специализированная, нормативная. Сейчас выходит в 4-5 раз больше названий книг художественной литературы. Но стало ли от этого больше хороших авторов? Вопрос.
Я как издатель свою миссию вижу в том, чтобы обеспечить надежный, правильный мостик между автором и читателем. Донести до читателя информацию об авторе. Но научить писателя писать я не готов, мы этого не умеем.
«ДП»: Вы, издатель, пришли к выводу о том, что необходимо иметь собственную книжную сеть. Как вы сочетаете эти две области бизнеса?
Олег Новиков: Вы же были в магазинах сети «Буквоед»? Разве их можно назвать магазинами издательства «ЭКСМО»? Я как акционер издательства «ЭКСМО» инвестировал деньги, заработанные в издательском бизнесе, в книжную розницу, потому что считаю эту инвестицию финансово привлекательной.
Да, в стране не хватает книжных магазинов, тем более хороших. Этот бизнес хочется развивать как отдельный, независимый.
Там кроме меня есть другие, миноритарные, акционеры, которые в том числе этим бизнесом управляют. Их работа основывается не на интересах издательства «ЭКСМО», а на интересах книготоргового бизнеса. Поэтому есть финансовые результаты, есть рентабельность, есть возможность эффективно инвестировать средства.
Эти инвестиции обеспечивают 6%-ную прибыльность розницы, но это все равно прибыль и возможность развития. Это и в интересах «ЭКСМО», и в интересах других издательств, и в интересах читателя. Мы для себя уяснили простую парадигму: для лидеров книжного рынка полезно все, что развивает рынок.
Существуют компании, которые не развивают книжный рынок, а только мешают ему. Они терпят убытки, которые ложатся на операторов книжного рынка, отчасти и на авторов — на всю цепочку.
Операторы, не имея информации, верят этим компаниям на слово, но верить там не во что, есть цифры. Бизнес — это цифры, и они не показывают просвета, а показывают неминуемый крах. Но тогда чем быстрее это произойдет, тем быстрее освободится место, и на место неэффективных собственников придут эффективные.
«ДП»: Когда наши писатели начнут получать столько же, сколько Дж. Роулинг?
Олег Новиков: Наши авторы реально получают 15-20% от продаж. Конечно, это не такие деньги, как на Западе, но у нас и книги стоят дешевле, чем на Западе. Цена зависит, к сожалению, от покупательной способности российского читателя. Но Роулинг на Западе — исключительный пример, там тоже много авторов, которые зарабатывают немного.
Я писателям говорю честно: если вы пишете, чтобы много заработать, лучше бросьте. Писательство — это тяжелая ноша, в других областях можно заработать больше. У нас есть писатель Вадим Панов, он был достаточно успешным предпринимателем и стал писать потому, что ему очень захотелось, а не ради того, чтобы заработать много денег. Теперь он неплохо зарабатывает литературным трудом. Есть два-три десятка писателей, доходы которых больше $1 млн в год. Это уже неплохо, тем более по сравнению с остальными жителями нашей страны.
«ДП»: Чем объяснить такие небольшие средние тиражи книг по сравнению с советскими временами?
Олег Новиков: Во-первых, количество названий резко выросло, и читателю сейчас труднее сделать выбор. Неподготовленный читатель заходит в книжный магазин, и ему непонятно, что выбирать.
Магазины объективно стали лучше, но от этого книг больше покупать не стали. Покупательная способность сильно не выросла, а количество названий резко возросло, поэтому тиражи объективно упали. С другой стороны, взять обеспеченность книжными магазинами.
У нас на 80 тыс. жителей приходится один книжный магазин. На Западе эта цифра на порядок меньше: на 5-7 тыс. жителей — один магазин. Даже в Москве, считающейся обеспеченной книжными магазинами, их в 5 раз меньше, чем в Париже. А в регионах их остро не хватает, и не получается товаропроводящей цепочки.
В год в стране выходит 100 тыс. наименований книг, а в провинциальные магазины попадает в лучшем случае 20-30 тыс. С точки зрения маркетинга мы не отстаем от Европы, мы ее даже обгоняем. К нам приезжают издатели из Франции, смотрят на наши технологии и говорят: у вас маркетинг даже лучше, чем у нас. А тиражи меньше! Конечно, есть и наша ответственность за это, и надо с этим работать.
«ДП»: Что нужно сделать, чтобы создать хорошую нишевую издательскую модель, как это происходит на Западе? Драйв?
Олег Новиков: Драйв нужен всегда. Но еще нужен профессионализм, нужны годы навыков работы с затратами, себестоимостью. Ведь за счет чего западные издательства умудряются продавать книги относительно дешево? Они понимают, где можно себестоимость прижать, знают, как работать с авторами, с каналами продаж, чтобы весь тираж продать и не было остатков.
«ДП»: Как на книжном рынке сказался кризис 2008-2009 годов?
Олег Новиков: Рынок в целом в натуральном выражении упал процентов на двадцать, в денежном выражении — процентов на десять. В 2009 году издательство «ЭКСМО» увеличило объемы продаж на 4%, в этом году планируем поднять на 10-12%. Тут чудес нет, мы стали еще тщательнее работать с авторами, оптимизировали часть затрат, но при этом не снижали затраты на продвижение и рекламу.
«ДП»: Со стороны создается впечатление, что вы увеличили эти расходы.
Олег Новиков: Просто рекламные носители стали дешевле.
«ДП»: Как вы пришли в издательский бизнес?
Олег Новиков: Отчасти случайно. Учился в Московском авиационном институте, после армии, на втором курсе, начал заниматься книжной логистикой, работал экспедитором компании, которая дистрибутировала книги. Мы с партнером создали свою компанию, которая покупала книги сначала государственных издательств: в 1993 году частных издательств не было. Отправляли книги в регионы, где был книжный голод, денежные средства оборачивались быстро, прибыль можно было тут же инвестировать в новые проекты.
Мы начали инвестировать в совместные проекты с издательством «Современник», с издательством Детского фонда, потом занимались своими проектами. Государственные издательства рушились, частные развивались. Работали шаг за шагом, и в 1996 году «ЭКСМО» уже входило в десятку крупнейших издательств.
Потом стали менять бизнес-модель, а в 2002 году — и структуру управления бизнесом, стали создавать дивизионы, передавать управление менеджерам, отвечая за стратегические вопросы, но не вмешиваясь в процесс создания книг. Бизнес развивался, развивались и мы.
«ДП»: Какие были главные вызовы, которые пришлось преодолеть?
Олег Новиков: Вызовы меняются, электронные книги — новый вызов. Консервативная книжная отрасль оказалась наверху технологического прогресса, сейчас она лидер по технологиям будущего.
«ДП»: Сейчас даже пенсионеры читают электронные книги через букридеры. Что новые технологии принесут в издательский бизнес через 5 лет, через 50? Не пропадет ли он вообще?
Олег Новиков: Вопрос в том, что пропадет — чтение или бумажная книга? Это не одно и то же. Если завтра будут господствовать электронные книги, вопрос для меня как издателя: а что от этого выиграет читатель? Зачем это нужно читателю? Я как издатель должен читателю помочь и на этом научиться зарабатывать деньги, построить бизнес-модель. Я, издатель бумажных книг, в данной ситуации выступаю за чтение.
Для электронных книг есть одна угроза — пиратство. Это угроза и для издателей, и для авторов. Если за интеллектуальную собственность не будут платить, то многие авторы не смогут себе позволить писать. Если пиратство будет искореняться, электронные книги смогут занять 20% рынка через 3-5 лет. Но с точки зрения чтения — если будут электронные носители, мы обеспечим к ним доступ. Доступность книги тогда повысится.
Издатели долгое время жаловались: нет книжных магазинов, никто не хочет заниматься дистрибуцией замечательных авторов, книги которых залеживаются на складе. Сейчас лучшие компании: Amazon, Apple, Sony — хотят дистрибутировать книги, создают для этого устройства.
Нам нужно к этому быть готовыми, надо радоваться, это скорее возможность, чем угроза. Угроза того, что издатель не найдет свою бизнес-модель, не сумеет адаптироваться, того, что нас вытеснит тот же Apple, который начнет работать напрямую с авторами. Но это вопрос нашей эффективности как издателей.
Мы должны работать не для себя, а для читателя. Скачивание книг позволяет не ходить в книжный магазин. Но в книжном магазине ты можешь купить книгу, которая дает и тактильные ощущения. От этого люди не откажутся, но, конечно, будут читать и с ридера.
«ДП»: Как вы готовитесь к новой ситуации?
Олег Новиков: У нас есть отдел электронной коммерции, мы заключаем с авторами договоры на права издания электронных книг, мы инвестировали в компанию «Литрес», которая является безусловным лидером рынка электронных книг, с тем чтобы помочь ей развиваться.
Мы передаем им права, потому что передавать права неизвестно кому страшно. Я не говорю, что мы понимаем и умеем, мы не зарабатываем на этом, мы учимся. Но я как издатель электронных книг не боюсь, потому что это возможность издавать больше книг для читателя, а я работаю ради него.
Справка: издательство «ЭКСМО» — лидер российского рынка по количеству наименований книг и общему тиражу (данные Российской книжной палаты, 2008 год). Доля «ЭКСМО» на книжном рынке составляет 18% (РКП, 2009 год). Также в числе крупнейших российских издательств — «АСТ», «Азбука», «Амфора» и др.
Выделите фрагмент с текстом ошибки и нажмите Ctrl+Enter
«Эксмо» купило контрольный пакет акций ИД Мещерякова « Год Литературы 2018
Главный редактор Издательского Дома Мещерякова рассказал о сделке с «Эксмо» и ситуацией с «Лабиринтом»
Текст: Людмила Прохорова
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
В августе 2018 года издательство «Эксмо» приобрело 51% акций Издательского Дома Мещерякова. «Сделка должна стать новым шагом к увеличению доли издательства на рынке детской литературы», — считает генеральный директор издательства «Эксмо» Евгений Капьёв. О подробностях заключенной сделки он и главный редактор ИД Мещерякова Вадим Мещеряков рассказали на пресс-завтраке в Москве.
Евгений Капьёв
Начался разговор, однако, с футбола. А точнее с вопроса, как повлиял чемпионат мира на продажи книг. «Отрицательно, — резюмировал Капьёв. — Что бы ни говорили в книжных магазинах, де-факто продажи падали. Люди сидели дома и смотрели телевизор, им было не до чтения. И только в августе всё вернулось на круги своя».
При этом в «Эксмо» уверены в огромном потенциале книжного рынка. За пять лет планируется достичь его роста на 50%.
Стратегии у издательского гиганта различные — «развитие тяжелой инфраструктуры чтения» (открытие розничных книжных магазинов и сетей), «монетизация контента в различных направлениях» (увеличение доли аудиокниг, продажа книг за рубеж и др.), «открытие новых имен».
Как отметил Вадим Мещеряков, зарубежные издатели и агенты больше всего интересуются как раз современными авторами. «Если нет современных авторов, то нет к тебе интереса» — по крайней мере это касается детских книг. Так, например, книги Крапивина переживают новую волну популярности в России, а за рубежом ажиотажа не вызывают.
Вадим Мещеряков
При этом спрос именно на детские книги российских авторов за границей самый большой — зарубежных издателей они интересуют больше, чем «взрослые» авторы. Это и стало одним из решающих факторов для «Эксмо», чтобы стать акционером ИД Мещерякова.
«Эксмо» купило контрольный пакет акций. Но отвечать за издательскую политику призван прежний коллектив. Для меня это расширение возможностей издательства», — отмечает Мещеряков. Вместе с расширением возможностей («Эксмо» возьмет на себя дистрибуцию и маркетинг) произойдут и кадровые перестановки. Вадим Мещеряков будет руководить редакционной политикой на посту главного редактора (ранее он занимал позицию генерального директора), планируется увеличить штат сотрудников. Сейчас в ИДМ трудится около 20 человек, но уже в следующем году их станет около 40.
Издательство активно присматривается к хорошим редакторам. При этом Мещеряков подчеркнул, что под словом «редактор» следует понимать не классического литературного редактора, который занимается только текстом, но менеджера проекта, который может вести книгу от текста и работы с автором и переводчиком до ее оформления и других аспектов.
В год ИД Мещерякова выпускает в среднем 250 книг тиражом от 3 до 7 тысяч экземпляров. В плане на следующий год — выпуск около 400 наименований. Логичным вопросом стало сотрудничество Издательского Дома с «Лабиринтом». До этой сделки эксклюзивные права на продажу книг ИДМ принадлежали интернет-магазину, сейчас ситуация изменилась. «Старые книги издательства будут продаваться через «Лабиринт», а с новыми мы находимся на стадии переговоров», — отметил Капьёв. Тем не менее книги ИД Мещерякова можно будет найти в других интернет-магазинах, а теперь и в розничных магазинах по всей стране.
Кстати, в будущем ИД Мещерякова планирует расширять сферу своих интересов и от детских книг переходить также ко взрослой художественной литературе. Обмолвился Мещеряков и о планах создания музея детской книги. Но это пока не в приоритете.
28.08.2018
Просмотры: 0